Я восхищаюсь Рудокопом,
Который трудится во мне,
Надеясь, что несметным счётом
Таю сокровища во тьме.

Во мраке роет Он тоннели
Один… в зловонной духоте.
И, продвигаясь еле-еле,
Находит, всё ж, богатства те.

Медь, серебро, железо, злато…
Сокрыты, пусть, внутри меня.
Но изобильна и богата
Пустой породой больше я.

А Рудокоп её лопатит,
Не зная отдыха в ночи.
Ему кричу: «Довольно! Хватит!»
А Он… копает и молчит…

И, продвигаясь дальше…, глубже…,
Тьме полагает Свой предел.
Его путь и тесней, и уже…
А я ропщу на свой удел…

Он прорубает лазы в скалах,
Что сердцем названы моим.
Льёт воду, чтоб не иссыхало,
Считая самым дорогим.

И, чтобы засверкать сумело
В сапфиров россыпи оно,
Дробит Искатель камни смело…
Но в нём по-прежнему темно!!!

Одолевающий, ж, преграды
Копатель движется вперёд.
И роет землю так, как надо,
Настойчиво, хоть устаёт.

Он видит землю плодородной,
Изрытой изнутри огнём,
Дающей всходы ежегодно,
Свет излучающей, как днём.

Он видит все богатства в недрах.
И, как хирург кромсает плоть,
Крошит скалистость сердца щедро,
Чтоб камни в чернозём смолоть.

Он видит всё! Хоть я не вижу.
Мой взгляд во внешний смотрит мир.
А Рудокоп намного ближе…
Он там – внутри… Вот ориентир…